Уголок эстета

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Уголок эстета » Классическая европейская поэзия » Джордж Ноэл Гордон Байрон


Джордж Ноэл Гордон Байрон

Сообщений 1 страница 30 из 41

1

Джордж Ноэл Гордон Байрон

http://cs9929.vk.me/g32459401/a_6c5604c2.jpg

Дата рождения: 22 января 1788
Место рождения: Дувр, Кент, Англия, Британская империя
Дата смерти: 19 апреля 1824 (36 лет)
Место смерти: Миссолунги, Османская Греция
Направление: романтизм
Жанр: поэма
Язык произведений: английский

Джордж Ноэл Гордон Байрон — английский поэт-романтик.

Бедность, в которой родился Байрон, и от которой не избавил его титул лорда, дала направление его будущей карьере. Когда он родился, отец его уже спустил все свои земли, а мать возвратилась из Европы с небольшими остатками своего состояния. Леди Байрон поселилась в Абердине, и её «хромой мальчуган», как она называла сына, был отдан на год в частную школу, затем переведён в классическую гимназию. О детских выходках Байрона рассказывают много историй. Сёстры Грей, нянчившие маленького Байрона, находили, что лаской можно делать с ним, что угодно, но его мать всегда выходила из себя от его непослушания и бросала в мальчика чем попало. На вспышки матери он нередко отвечал насмешками, но, однажды, как он сам рассказывал, у него отняли нож, которым он хотел заколоть себя. В гимназии он учился плохо, и Мэри Грей, читавшая ему псалмы и Библию, принесла ему более пользы, чем гимназические учителя. В мае 1798, сделавшись пэром, десятилетний Байрон так сильно влюбился в свою кузину Мэри Дафф, что, услыхав о её помолвке, впал в истерический припадок. В 1799 он поступил в школу доктора Глени, где пробыл два года и всё время лечил свою больную ногу, после чего достаточно поправился, чтобы надевать сапоги. В эти два года он учился очень мало, зато прочёл всю богатую библиотеку доктора. Перед отъездом в школу в Хэрроу Байрон снова влюбился — в другую кузину, Маргариту Паркер, и в ожидании свидания с ней не мог ни есть, ни спать. В 1801 он уехал в Хэрроу; мёртвые языки и древность вовсе не привлекали его, но зато он с огромным интересом прочёл всех английских классиков и вышел из школы с большими познаниями. В школе он славился рыцарским отношением к товарищам и тем, что всегда заступался за младших. Во время каникул 1803 он опять влюбился, но на этот раз гораздо серьёзнее, чем прежде — в мисс Чаворт — девушку, отца которой убил «дурной лорд Байрон». В грустные минуты своей жизни он нередко жалел, что она отвергла его.

В Кембриджском университете Байрон углубил свои научные знания. Но больше он отличился искусством плавать, ездить верхом, боксировать, пить, играть в карты и т. п., поэтому лорд постоянно нуждался в деньгах и, как следствие, «влезал в долги». В Хэрроу Байрон написал несколько стихотворений, и в 1807 в печати появилась его первая книга — «Часы досуга». Это собрание стихотворений решило его судьбу: выпустив сборник в свет, Байрон сделался совсем другим человеком. Беспощадная критика явилась в «Эдинбургском Обозрении» лишь спустя год, за который поэт написал большое количество стихов. Явись эта критика тотчас же после выхода книги, Байрон, может быть, совершенно бросил бы поэзию. «Я сочинил за полгода до появления беспощадной критики 214 страниц романа, поэму в 380 стихов, 660 строк „Босвортского поля“ и множество мелких стихотворений, — писал он мисс Фэгот, с семейством которой был дружен. — Поэма, приготовленная мной к печати — сатира». Этой сатирой он и ответил «Эдинбургскому Обозрению». Критика первой книги страшно огорчила Байрона, но свой ответ — «Английские барды и шотландские обозреватели» — он издал только весной 1809. Успех сатиры был громадным и смог удовлетворить уязвлённого поэта.

В июне этого же года Байрон отправился в путешествие. Можно предполагать, что молодой поэт, одержав блистательнейшую победу над своими литературными врагами, уехал за границу довольным и счастливым, но это было не так. Байрон покинул Англию в страшно подавленном состоянии духа, а, побывав в Испании, Албании, Греции, Турции и Малой Азии, вернулся ещё более угнетённым. Многие, отождествляя его с Чайльд Гарольдом, предполагали, что за границей, подобно своему герою, он вёл слишком неумеренную жизнь, но Байрон и печатно, и устно протестовал против этого, подчеркивая, что Чайльд Гарольд — только плод воображения. Томас Мур говорил в защиту Байрона, что тот был слишком бедным, чтобы содержать гарем, и, кроме того, питал романтическую страсть к неизвестной девушке, ездившей с ним, переодетой мальчиком. К тому же Байрона тревожили не только финансовые затруднения. В это время он потерял мать, и, хоть никогда не ладил с ней, но, тем не менее, очень скорбил.

27 февраля 1812 Байрон произнёс в палате лордов свою первую речь, имевшую большой успех, а через два дня появились две первые песни Чайльд Гарольда. Поэма имела баснословный успех, и 14 000 её экземпляров разошлись за один день, что сразу поставило автора в ряд первых литературных знаменитостей. «Прочитав Чайльд Гарольда, — говорит он, — никто не захочет слушать моей прозы, как не захочу и я сам». Почему Чайльд Гарольд имел такой успех, Байрон сам не знал, и говорил только: «Однажды утром я проснулся и увидал себя знаменитым».

Путешествие Чайльд Гарольда увлекло не только Англию, но и всю Европу. Поэт затронул всеобщую борьбу того времени, с сочувствием говорил об испанских крестьянах, о героизме женщин, и его горячий крик о свободе разнёсся далеко, несмотря на кажущийся циничный тон поэмы. В этот тяжёлый момент всеобщего напряжения он напомнил и о погибшем величии Греции. В данной поэме автор впервые вводит тип литературного героя, который позже получит название байронического героя.

Байрон был знаком с Муром, и тот ввёл его в высшее общество в качестве «льва». До этого времени он никогда не был в большом свете и теперь предался с увлечением вихрю светской жизни. Однажды вечером Даллас застал даже его в придворном платье, хотя Байрон ко двору не поехал. В большом свете хромой Байрон никогда не чувствовал себя свободно и высокомерием старался прикрывать свою неловкость.

В марте 1813 он издал без подписи сатиру «Вальс», в мае же напечатал рассказ из турецкой жизни «Гяур», навеянный его путешествием по Леванту. Публика с восторгом приняла этот рассказ о любви и мщении и ещё с большим восторгом встретила поэмы «Абидосская невеста» и «Корсар», вышедшие в том же году. В 1814 он издал «Еврейские мелодии», имевшие колоссальный успех и много раз переведённые на все европейские языки, а также поэму «Лара» (1814).

В ноябре 1813 Байрон сделал предложение мисс Милбенк, дочери Ральфа Милбенка, богатого баронета, внучке и наследнице лорда Уэнтворта. «Блестящая партия, — писал Байрон Муру, — хотя предложение я сделал не вследствие этого». Он получил отказ, но мисс Милбенк выразила желание вступить с ним в переписку. В сентябре 1814 Байрон возобновил своё предложение, и оно было принято, а в январе 1815 они обвенчались.

В декабре у Байрона родилась дочь по имени Ада, а в следующем месяце леди Байрон оставила мужа в Лондоне и уехала в имение к отцу. С дороги она написала мужу ласковое письмо, начинавшееся словами: «Милый Дик», и подписанное: «Твоя Поппин». Через несколько дней Байрон узнал от её отца, что она решилась никогда более к нему не возвращаться, а вслед за тем сама леди Байрон известила его об этом. Через месяц состоялся формальный развод. Байрон подозревал, что жена разошлась с ним под влиянием своей матери. Леди Байрон приняла всю ответственность на себя. Перед своим отъездом она призывала на консультацию доктора Больи и спрашивала его, не сошёл ли её муж с ума. Больи уверил её, что это ей только кажется. После этого она заявила своим родным, что желает развода. Причины развода были высказаны матерью леди Байрон доктору Лешингтону, и он написал, что причины эти оправдывают развод, но вместе с тем советовал супругам примириться. После этого леди Байрон сама была у доктора Лешингтона и сообщила ему факты, после которых он также не находил уже возможным примирение.

Истинные причины развода супругов Байрон навсегда остались загадочными, хотя Байрон говорил, что «они слишком просты, и потому их не замечают». Публика не хотела объяснить развод той простой причиной, что люди не сошлись характерами. Леди Байрон отказалась сообщить причины развода, и потому причины эти в воображении публики превратились во что-то фантастическое, и все наперерыв старались видеть в разводе преступления, одно ужаснее другого. Издание стихотворения «Прощание с леди Байрон», выпущенное в свет одним нескромным приятелем поэта, подняло против него целую свору недоброжелателей. Но не все порицали Байрона. Одна сотрудница «Курьера» заявила печатно, что если бы ей написал муж такое «Прощание», она не замедлила бы броситься к нему в объятия. В апреле 1816 Байрон окончательно простился с Англией, где общественное мнение, в лице «озёрных поэтов», было сильно возбуждено против него.

Перед отъездом за границу он продал своё имение Ньюстед, и это дало Байрону возможность не тяготиться постоянным безденежьем. Теперь он мог предаться уединению, которого так жаждал. За границей он поселился в вилле Диадаш, неподалеку от Женевы. Лето Байрон провел на вилле, совершив две небольшие экскурсии по Швейцарии: одну с Гобгаузом, другую с поэтом Шелли. В третьей песне «Чайльд Гарольда» он описывает свою поездку на поля Ватерлоо. Мысль написать «Манфреда» посетила его, когда на обратном пути в Женеву он увидал Юнгфрау. В ноябре 1816 Байрон переехал в Венецию, где, по утверждению своих недоброжелателей, вёл самую развратную жизнь, которая, однако же, не помешала ему создать большое количество поэтических произведений. В июне 1817 поэт написал четвертую песнь «Чайльд Гарольда», в октябре 1817 — «Беппо», в июле 1818 — «Оду к Венеции», в сентябре 1818 — первую песнь «Дон Жуана», в октябре 1818 — «Мазеппу», в декабре 1818 — вторую песнь «Дон Жуана», в ноябре 1819 — третью и четвёртую песни «Дон Жуана». В апреле 1819 он встретился с графиней Гвиччиоли, и они влюбились друг в друга. Графиня вынуждена была уехать с мужем в Равенну, куда вслед за ней поехал и Байрон. Через два года отец и брат графини — графы Гамба, замешанные в политическом скандале, должны были покинуть Равенну вместе с разведённой уже в то время графиней Гвиччиоли. Байрон последовал за ними в Пизу, где и жил по-прежнему под одной крышей с графиней. В это время Байрон горевал от утраты своего друга Шелли, утонувшего в заливе Спецции. В сентябре 1822 тосканское правительство приказало графам Гамба выехать из Пизы, и Байрон последовал за ними в Геную.

Байрон жил с графиней вплоть до своего отъезда в Грецию и в это время очень много писал.

В апреле 1816 Байрон посетил остров св. Лазаря (Венеция).

В июле 1823 Байрон оставил Италию, чтобы присоединиться к греческим повстанцам, которые вели войну за независимость против Османской империи. На собственные средства он купил английский бриг, припасы, оружие и снарядил полтысячи солдат, с которыми 14 июля 1823 отплыл в Грецию. Там ничего не было готово, предводители движения сильно не ладили друг с другом. Между тем издержки росли, и Байрон распорядился о продаже всего своего имущества в Англии, а деньги отдал на правое дело повстанческого движения. Большое значение в борьбе за свободу Греции имел талант Байрона в объединении несогласованных группировок греческих повстанцев.

В Миссолонги Байрон заболел лихорадкой, продолжая отдавать все свои силы на борьбу за свободу страны. 19 января 1824 он писал Хэнкопу: «Мы готовимся к экспедиции», а 22 января, в день своего рождения, он вошёл в комнату полковника Стенхопа, где было несколько человек гостей, и весело сказал: «Вы упрекаете меня, что я не пишу стихов, а вот я только что написал стихотворение». И Байрон прочел: «Сегодня мне исполнилось 36 лет». Постоянно хворавшего Байрона очень тревожила болезнь его дочери Ады. Получив письмо с хорошей вестью о её выздоровлении, он захотел выехать прогуляться с графом Гамба. Во время прогулки пошёл страшный дождь, и Байрон окончательно захворал. Последними его словами были отрывочные фразы: «Сестра моя! дитя моё!.. бедная Греция!.. я отдал ей время, состояние, здоровье!.. теперь отдаю ей и жизнь!». 19 апреля 1824 поэт скончался. Тело его было отвезено в Англию и погребено в родовом склепе Байронов.

Джордж Гордон, лорд Байрон — национальный герой Греции.

http://www.livelib.ru/author/11196

0

2

Имя

Гордон — второе личное имя Байрона, данное ему при крещении и совпадающее с девичьей фамилией матери. Отец Байрона, однако, претендуя на шотландские владения своего тестя, использовал «Гордон» как вторую часть фамилии (Байрон-Гордон), а сам Джордж был записан в школу под такой же двойной фамилией. В 10-летнем возрасте после смерти двоюродного деда Джордж стал пэром Англии и получил титул «барон Байрон», после чего, как это принято у пэров данного ранга, его обычным обиходным именем стало «лорд Байрон» или просто «Байрон». Впоследствии тёща Байрона завещала поэту имущество с условием носить её фамилию — Ноэл (Noel), и королевским патентом лорду Байрону было разрешено в порядке исключения носить фамилию Ноэл перед титулом, что он и делал, подписываясь иногда «Ноэл-Байрон». Поэтому в некоторых источниках его полное имя может выглядеть как Джордж Гордон Ноэл Байрон, хотя одновременно всеми этими именами и фамилиями он никогда не подписывался.

Происхождение

Его предки, выходцы из Нормандии, пришли в Англию вместе с Вильгельмом Завоевателем и, после сражения при Гастингсе, были награждены богатыми поместьями, отнятыми у саксов. Первоначальное имя Байронов — Бурунь. Это имя часто встречается в рыцарских летописях средних веков. Один из потомков этого рода уже при Генрихе II изменил, в соответствии с выговором, свою фамилию на фамилию Байрон. Особенно Байроны возвысились при Генрихе VIII, который во время упразднения католических монастырей наделил сэра Байрона по прозвищу «сэр Джон малый с большой бородой» (sir John the little with the Great Beard) имениями богатого Ньюстедского аббатства в Ноттингемском графстве.

Старший сын адмирала Байрона, тоже адмирал, был человеком жестоким, опозорившим своё имя: в пьяном виде, в таверне, он убил на дуэли своего родственника Чаворта (1765); его посадили в Тауэр, осудив за неумышленное убийство, но он избежал наказания благодаря привилегии пэрства. Брат этого Вильяма Байрона, Джон, был кутила и мот. Капитан Джон Байрон (1756—1791) в 1778 году обвенчался с бывшей маркизой Комартен. Она умерла в 1784 году, оставив Джону дочь Августу (впоследствии миссис Ли), которую в дальнейшем воспитывали родственники её матери.

После смерти первой жены капитан Байрон женился вторично, из расчёта, на Екатерине Гордон, единственной наследнице богатого Джорджа Гордона, эсквайра. Она происходила из известного шотландского рода Гордонов, в жилах которого текла кровь шотландских королей (по линии Аннабеллы Стюарт). От этого, второго, брака родился в 1788 году будущий поэт.

http://ru.wikipedia.org/

0

3

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/a/aa/Newstead_Abbey_from_Morris%27s_Seats_of_Noblemen_and_Gentlemen_%281880%29.JPG/800px-Newstead_Abbey_from_Morris%27s_Seats_of_Noblemen_and_Gentlemen_%281880%29.JPG

Ньюстедское аббатство, разрушенное во время тюдоровской секуляризации, — родовое владение Байронов.
В царствование Елизаветы род Байронов пресёкся, но фамилия перешла к незаконному сыну одного из них.
Впоследствии, во время английской революции, Байроны отличились непоколебимой преданностью дому Стюартов,
за что Карл I возвел представителя этого рода в звание пэра с титулом барона Рочдель.
Одним из самых известных представителей этой фамилии был адмирал Джон Байрон, прославившийся своими
необыкновенными приключениями и странствованиями по Тихому океану;
матросы, любившие его, но считавшие невезучим, прозвали его «Джек Дурная Погода» (Foulweather Jack).

0

4

Светская жизнь

Он познакомился с Муром. До этого времени он никогда не был в большом свете и теперь предался с увлечением вихрю светской жизни. Однажды вечером Даллас застал даже его в придворном платье, хотя Байрон ко двору не поехал. В большом свете хромой Байрон (у него немного было сведено колено) никогда не чувствовал себя свободно и высокомерием старался прикрывать свою неловкость.

В марте 1813 года он издал без подписи сатиру «Вальс», в мае же напечатал рассказ из турецкой жизни «Гяур», навеянный его путешествием по Леванту. Публика с восторгом приняла этот рассказ о любви и мщении и с ещё большим восторгом встретила поэмы «Абидосская невеста» и «Корсар», вышедшие в том же году. В 1814 году он издал «Еврейские мелодии», имевшие колоссальный успех и много раз переведённые на все европейские языки, а также поэму «Лара» (1814).

Брак, развод и скандал

В ноябре 1813 года Байрон сделал предложение мисс Анне Изабелле Милбенк, дочери Ральфа Милбенка, богатого баронета, внучке и наследнице лорда Уэнтворта. «Блестящая партия, — писал Байрон Муру, — хотя предложение я сделал не вследствие этого». Он получил отказ, но мисс Милбенк выразила желание вступить с ним в переписку. В сентябре 1814 года Байрон возобновил свое предложение, и оно было принято, а в январе 1815 года они обвенчались.

В декабре у Байрона родилась дочь по имени Ада, а в следующем месяце леди Байрон оставила мужа в Лондоне и уехала в имение к отцу. С дороги она написала мужу ласковое письмо, начинавшееся словами: «Милый Дик», и подписанное: «Твоя Поппин». Через несколько дней Байрон узнал от её отца, что она решилась никогда более к нему не возвращаться, а вслед за тем сама леди Байрон известила его об этом. Через месяц состоялся формальный развод. Байрон подозревал, что жена разошлась с ним под влиянием своей матери. Леди Байрон приняла всю ответственность на себя. Перед своим отъездом она призывала на консультацию доктора Больи и спрашивала его, не сошёл ли её муж с ума. Больи уверил её, что это ей только кажется. После этого она заявила своим родным, что желает развода. Причины развода были высказаны матерью леди Байрон доктору Лешингтону, и он написал, что причины эти оправдывают развод, но вместе с тем советовал супругам примириться. После этого леди Байрон сама была у доктора Лешингтона и сообщила ему факты, после которых он также не находил уже возможным примирение.

Истинные причины развода супругов Байрон навсегда остались загадочными, хотя Байрон говорил, что «они слишком просты, и потому их не замечают». Публика не хотела объяснить развод той простой причиной, что люди не сошлись характерами. Леди Байрон отказалась сообщить причины развода, и потому причины эти в воображении публики превратились во что-то фантастическое, и все наперебой старались видеть в разводе преступления, одно ужаснее другого (ходили слухи о бисексуальной ориентации поэта и о его инцестуозной связи со своей сестрой). Издание стихотворения «Прощание с леди Байрон», выпущенное в свет одним нескромным приятелем поэта, подняло против него целую свору недоброжелателей. Но не все порицали Байрона. Одна сотрудница «Курьера» заявила печатно, что если бы ей написал муж такое «Прощание», она не замедлила бы броситься к нему в объятия. В апреле 1816 года Байрон окончательно простился с Англией, где общественное мнение, в лице «озёрных поэтов», было сильно возбуждено против него.

http://ru.wikipedia.org/

0

5

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/0/03/Villa_diodati_2008.07.27_rg_6.JPG/800px-Villa_diodati_2008.07.27_rg_6.JPG

Вилла Диодати, где в 1816 г. жили Байрон, Шелли, его жена Мэри и Дж. Полидори

0

6

Пансексуальность

http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/9/93/Byron_and_his_boyfriend.jpg/220px-Byron_and_his_boyfriend.jpg
Лорд Байрон и его паж Раштон

Интимная жизнь лорда Байрона вызывала много пересудов среди его современников. Он покинул родную страну на фоне кривотолков относительно непозволительно близких отношений с единокровной сестрой Августой. Когда в 1860 году появилась книга графини Гвиччиоли о лорде Байроне, то в защиту памяти его супруги выступила миссис Бичер-Стоу со своей «Истинной историей жизни леди Байрон», основанной на переданном будто ей по секрету рассказе покойной о том, что Байрон якобы состоял в «преступной связи» с сестрой. Впрочем, подобные рассказы вполне отвечали духу эпохи: к примеру, они составляют основное содержание Шатобриановой автобиографической повести «Рене» (1802).

Опубликованные в XX веке дневники Байрона раскрывают картину половой жизни поистине пансексуальной[5]. Так, портовой городок Фалмут поэт описывал как «прелестное место», предлагающее «Plen. and optabil. Coit.» («многочисленные и разнообразные половые сношения»)[5]: «Нас окружают Гиацинты и другие цветы самого ароматного свойства, и я намерен собрать нарядный букет, чтобы сравнить с экзотикой, которую мы надеемся встретить в Азии. Один образец я даже возьму с собой»[6]. Этим образцом оказался юный красавец Роберт Раштон, который «был у Байрона пажом, как Гиацинт — у Аполлона» (П. Вайль)[6]. В Афинах поэту приглянулся новый фаворит — пятнадцатилетний Николо Жиро. Турецкие бани Байрон описывал как «мраморный рай шербета и содомии»[7].

После смерти Байрона в списках стала расходиться эротическая поэма «Дон Леон», повествующая об однополых связях лирического героя, в котором легко угадывался Байрон. Издатель Уильям Дагдейл распустил слух, что это неизданное произведение Байрона и под угрозой обнародования поэмы пытался вымогать деньги у его родственников. Современные литературоведы называют настоящим автором этого «вольнодумного» сочинения Джорджа Колмена.

[5]↑ Перейти к: 1 2 Jonathan David Gross. Byron: The Erotic Liberal. Rowman & Littlefield, 2001. ISBN 9780742511620. Page 131.
[6]↑ Перейти к: 1 2 Журнальный зал | Иностранная литература, 1998 N2 | Петр Вайль — Босфорское время
[7]↑ Lord Byron: Selected Letters and Journals. Harvard University Press, 1982. ISBN 9780674539150. Page 213.

http://ru.wikipedia.org/

0

7

Судьба семьи Байрона

Вдова поэта, леди Анна Изабелла Байрон, провела остаток своей долгой жизни в уединении, занимаясь делами благотворительности, — совершенно забытая в большом свете. Только известие о её смерти, 16 мая 1860 года, пробудило о ней воспоминания.

Законная дочь лорда Байрона — Ада, вышла в 1835 году замуж за графа Уильяма Лавлейса и скончалась 27 ноября 1852 года, оставив двух сыновей и дочь. Она известна как математик, одна из первых создателей вычислительной техники и сотрудница Чарльза Бэббиджа. Согласно широко известной легенде — предложила несколько основополагающих принципов компьютерного программирования и считается первым программистом.

Старший внук лорда Байрона, Ноэл, родился 12 мая 1836 года, недолго служил в английском флоте, и после буйной и беспорядочной жизни умер 1 октября 1862 года работником в одном из лондонских доков. Второй внук, Ральф Гордон Ноэл Милбенк, родился 2 июля 1839 года, вступил после смерти брата, наследовавшего незадолго до кончины баронство Уинтворт от бабушки, в права лорда Уэнтворта (Wentworth).

http://ru.wikipedia.org/

0

8

Любовь и злато

Я не откроюсь пред тобой,
Хоть ты юна, мила, вольна!
Ты злой неведомой волшбой
Живого чувства лишена.

Но как волшба к тебе влечет,
Как пробуждает стратси дрожь,
И ложь за правду выдает,
И правду обращает в ложь!

Сомненьем всяк бывал смятен,
Но ты объята им вдвойне:
Любовь из сердца гонишь вон,
Не веришь всем, не веришь мне

Не знаешь, что в чужих сердцах,
Разврат иль чистая мольба-
Такой в тебя вселила страх
Непобедимая волшба!

Сияешь ты в толпе друзей,
Но ум жеманный не поймет,
Кто их к стопам твоим сильней
Склоняет, Плутос иль Эрот.

Природы зов, обман искусств
Влекут их к алтарю любви;
Но ты достойна лучших чувств,
Чем чувства их или мои.

Пойми, тебя злосчастный рок,
Украсив, сотворил слепой
И на торги тебя обрек
Свой недоброй щедротой.

И каждый день корыстный плут
Лукаво льнет к твоим устам;
Я вижу, как тебя ведут
На приношенье в чуждый храм.

Прощай! Я должен утаить
Слова, рожденные мечтой.
Хоть можно все в тебе любить,
Я не откроюсь пред тобой.

1812-1813

0

9

Романс («Какая радость заменит былое светлых чар...»)

О Lachrymarum fons, tenero sacros
Ducentium ortus ex animo: quater
Felix! in imo qui scatentem
Pectore te, pia Nympha, sensit.

Gray, Poemata *

Какая радость заменит былое светлых чар,
Когда восторг былой истлел и отпылал пожар?
И прежде чем с ланит сбежал румянец юных лет,
Чувств первых, иссушен, поник в душе стыдливый цвет.

И тех, что носятся в волнах с обрывками снастей, -
Ветр буйный мчит на риф вины иль в океан страстей.
И коль в крушеньи счастья им остался цел магнит, -
Ах, знать к чему, где скрылся брег, что их мечты маниn?

Смертельный холод их объял, мертвей, чем Смерть сама:
К чужой тоске душа глуха, в своей тоске нема.
Где слез ключи? Сковал мороз волну живых ключей!
Блеснет ли взор - то светлый лед лучится из очей.

Сверкает ли речистый ум улыбчивой рекой
В полночный час, когда вотще душа зовет покой, -
То дикой силой свежий плющ зубцы руин обвил:
Так зелен плющ! - так остов стен под ним и сер, и хил!

Когда б я чувствовал, как встарь, когда б я был - что
был,
И плакать мог над тем, что рок - умчал и я - забыл!
Как сладостна в степи сухой и мутная струя, -
Так слез родник меня б живил в пустыне бытия!

Март 1815

0

10

Строки к плачущей леди

Плачь, дочь несчастных королей*,
Бог покарал твою страну!
И если бы слезой своей
Могла ты смыть отца вину!
Плачь! Добродетельной мольбе
Внимает страждущий народ -
За каждую слезу тебе
Он утешенье воздает!

Март 1812

0

11

Письмо Томасу Муру

30 ноября 1813 г.

С тех пор как я писал Вам в последний раз, произошло множество событий: приятных, неприятных и безразличных для меня, событий, которые не могли заставить меня забыть Вас, но помешали напомнить Вам о человеке, для которого Ваши мысли часто становились заметным утешеньем. Нынешней осенью мы жили совсем рядом, и соседство это оказалось и приятным, и неприятным одновременно. Достаточно сказать, что Ваша французская цитата была чрезвычайно уместной, неожиданно уместной, как Вы можете заключить из моих слов, а также долгого молчанья...

Однако “сам Ричард снова с нами”, и, если не считать ночей и пол-утра, я больше не думаю об этой истории.

Для меня любое потрясенье кончается стихами, и, чтоб утешиться в ночи, я нацарапал еще одну турецкую вещицу - и, заметьте, не какой-то там “отрывок из”. Вы ее вскорости получите. Она ни в коей мере не посягает на Ваши сферы, но если б я и решился на подобное, Вы быстро заставили бы меня ретироваться в свой угол. Вы можете подумать, и с полным на то основанием, что, испытывая таким образом терпение публики, я рискую лишиться той незначительной доли славы, которую удалось приобрести. Однако я перестал интересоваться ею. Поэму я написал и напечатал просто ради занятия, написал, чтоб увести мысли прочь от жизни, чтоб найти спасенье в “измышленьях”, пусть самых “ужасных”. А что касается славы - те, кто достигнут славы, утешат меня в моем пораженье, исключая Вас и еще двух-трех поэтов, коих, к счастью, я ценю столь высоко, что не хочу, чтоб пожелтел хоть один лист в их лавровом венке. Написано за неделю и отнимет у Вас час, а может, меньше, итак, вперед!..

P.S. Уорд поговаривает о совместной поездке в Голландию. После Босфора хочу посмотреть, как выглядят их каналы. Не сочтите за труд, ответьте.

http://cs7010.vk.me/c605618/v605618360/3768/ISRFJHaMM8k.jpg

http://vk.com/george_gordon_byron

0

12

Была святая ложь у искренности чуткой,
И миллиона правд была она сильней.
На грубость злость и месть была в запасе шутка,
И ежедневный фарс, и лестный блеск свечей.

Партер был полон душ, балконы пустовали,
И неудачный свет софитов бил в лицо...
Когда я был один - меня вы узнавали...
На нищенской руке блестит Любви кольцо.

Барон, маркиз, лендлорд - беспечная отрава...
Не убирайте пыль на титуле своем.
Для лорда нет причин садиться в сердце справа,
На стороне иной мы песню запоем.

Струна, еще струна и арфа золотая
Сменила ложь и смех задумчивой тоской.
Вы - тонкая свеча. Я - живопись пустая.
Пусть ваш огонь во мне распишет свой покой.

0

13

Их было двое, девушка смотрела
На вид, такой же, как она, прелестный,
А юноша смотрел лишь на нее.
И оба были юны, но моложе
Был юноша; она была прекрасна
И, словно восходящая луна,
К расцвету женственности приближалась.
Был юноша моложе, но душой
Взрослее лет своих, и в целом мире
Одно лицо любимое ему
Сияло в этот миг, и он смотрел
С боязнью, что оно навек исчезнет.
Он только ею и дышал и жил,
Он голосу ее внимал, волнуясь
От слов ее; глядел ее глазами,
Смотрел туда, куда она смотрела,
Все расцветив, и он всем существом
Сливался с ней; она, как океан,
Брала поток его бурливых мыслей,
Все завершая, а от слов ее,
От легкого ее прикосновенья
Бледнел он и краснел - и сердце вдруг
Мучительно и сладко так сжималось.

0

14

К моему сыну

Взор синий, золото кудрей -
Ты слепок с матери твоей,
Ты все сердца к себе привлек
Улыбкой, ямочками щек,
А для меня в них мир другой! -
Мир счастья, сын мой дорогой!

Но ты не Байрон, так кого ж,
Мой мальчик, ты отцом зовешь?
Нет, Вильям, от забот отца
Не откажусь я до конца,
И мне простит мой грех один
Тень матери твоей, мой сын.

Укрыли прах ее цветы,
Чужою грудью вскормлен ты.
Насмешкой встречен, наг и сир,
Без имени вошел ты в мир,
Но не грусти, ты не один,
С тобою твой отец, мой сын.

И что мне злой, бездушный свет!
Природой пренебречь? О нет!
Пусть моралисты вне себя,
Дитя любви, люблю тебя.
От юных радостей один
Отцу остался ты, мой сын.

Недопит кубок жизни мной,
Не блещет волос сединой,
Так младшим братом будь моим,
А я, мой светлый херувим,
Всю жизнь, какая мне дана,
Как долг, отдам тебе сполна.

Пусть молод, ветрен я, ты все ж
Во мне всегда отца найдешь,
И мне ль остыть, когда мою
В тебе я Элен узнаю,
И мне, как дар счастливых дней,
Мой сын, ты дорог тем сильней

0

15

Стансы, написанные при проходе мимо Амвракийского залива

Вот берег Акциума, весь
В сиянье лунном обозначен;
За женщину когда-то здесь
Мир побежден был и утрачен.

Теперь смотрю: лазурь вокруг,
Вот Римлян водная могила -
Здесь гордость Честолюбья вдруг
Любви венец свой уступила.

Флоренса! Песнь любви моей
Пусть будет в мире несравнимой,
С тех пор как с песнею Орфей
Из ада смог уйти с любимой.

Будь царства вместо рифм даны,
Флоренса нежная, поэтам -
Я, как Антоний в дни войны,
Занес бы меч над целым светом!

Но ныне - мир к твоим ногам
Не кину я, поэт смиренный...
Зато, Флоренса, не отдам
Тебя - за все миры вселенной!

14 ноября 1809

0

16

Не бродить уж нам ночами
Хоть душа любви полна
И по-прежнему лучами
Серебрит простор луна

Меч сотрет железо ножен
И душа источит грудь
Вечный пламень невозможен
Сердцу нужно отдохнуть

Пусть влюбленными лучами
Месяц тянется к земле
Не бродить уж нам ночами
В серебристой лунной мгле

0

17

К Д... (Февраль 1803 год.)

Когда я прижимал тебя к груди своей,
Любви и счастья полн и примирен с судьбою,
Я думал: только смерть нас разлучит с тобою;
Но вот разлучены мы завистью людей!

Пускай тебя навек, прелестное созданье,
Отторгла злоба их от сердца моего;
Но, верь, им не изгнать твой образ из него,
Пока не пал твой друг под бременем страданья!

И если мертвецы приют покинут свой
И к вечной жизни прах из тленья возродится,
Опять чело мое на грудь твою склонится:
Нет рая для меня, где нет тебя со мной!

0

18

Душа моя мрачна. Скорей, певец, скорей!
Вот арфа золотая:
Пускай персты твои, промчавшися по ней,
Пробудят в струнах звуки рая.
И если не навек надежды рок унес,
Они в груди моей проснутся,
И если есть в очах застывших капля слез -
Они растают и прольются.

Пусть будет песнь твоя дика. - Как мой венец,
Мне тягостны веселья звуки!
Я говорю тебе: я слез хочу, певец,
Иль разорвется грудь от муки.
Страданьями была упитана она,
Томилась долго и безмолвно;
И грозный час настал - теперь она полна,
Как кубок смерти, яда полный.

0

19

Пленительна, светла, как та мечта живая,
Которая с собой несет виденья рая
Страдальца горестным, призраков полным снам,
И радует тоску, что встреча есть сердцам,
Что в небе отдана отрада нам земная,
Мила, как память той, чей свят бесценный прах,
Чиста, как у детей молитва на устах

0

20

У вод Вавилонских

У вод вавилонских, печалью томимы,
В слезах мы сидели, тот день вспоминая,
Как враг разъяренный по стогнам Солима
Бежал, все мечу и огню предавая.
Как дочери наши рыдали! Оне
Рассеяны ныне в чужой стороне...

Свободные волны катились спокойно...
"Играйте и пойте!" - враги нам сказали.
Нет, нет! Вавилона сынов недостойно,
Чтоб наши им песни святые звучали;
Рука да отсохнет у тех, кто врагам
На радость ударит хоть раз по струнам!

Повесили арфы свои мы на ивы.
Свободное нам завещал песнопенье
Солим, как его совершилось паденье;
Так пусть же те арфы висят молчаливы:
Вовек не сольете со звуками их,
Гонители наши, вы песен своих!

0

21

В нас гордость рождает опасности час,
В каком бы смерть виде ни встретила нас:
Там слава расскажет о том кто убит,
Там почесть на подвиги смелых глядит.
За то после боя как тягостно нам
Скитаться в крови по безгробным телам
И видеть как черви, как птицы небес,
Как хищные звери, покинувши лес,
На труп человека свершают набег,
Ликуя о том, что погиб человек.

0

22

Перо мое, свободы дар бесценный!
Ты - разума слуга неоцененный.
Ты вырвано у матери своей,
Чтоб быть орудьем немощных людей,
Служить, когда мозг мучится родами
И дарит мир то прозой, то стихами.

0

23

Удел скитальца - прах месить,
Шиповник кровью красить.
У боли истины просить,
Тоскою сердце квасить.

Распутной вечности стезя-
Соблазном жечь до пепла.
Дождливым оползнем скользя,
Веками девка крепла.

И разгоняясь, как волна,
Что ждет и внемлет буре
Удел безумного - война,
В душевной партитуре.

1811

0

24

И вечно буду я войну вести
Словами – а случиться, и делами! –
С врагами мысли. Мне не по пути
С тиранами. Вражды святое пламя
Поддерживать я клялся и блюсти.
Кто победит, мы плохо знаем с вами,
Но весь остаток дней моих и сил
Я битве с деспотизмом посвятил.

Довольно демагогов без меня:
Я никогда не потакал народу,
Когда, вчерашних идолов кляня,
На новых он выдумывает моду.
Я варварство сегодняшнего дня
Не воспою временщику в угоду.
Мне хочется увидеть поскорей
Свободный мир – без черни и царей

Байрон
Дон Жуан
(песнь девятая)

0

25

Письмо к Леди Мельбурн

12 августа 1812 г.

Дорогая леди Мельбурн, полагаю, что леди Каролина или уже появилась, или мать ее лучше осведомлена, чем я, где она все-таки находится. Если это так, то льщу себя надеждой получить от Вас хоть одну строчку, поскольку положение мое отнюдь не синекура, хотя я и не имел намерений увеличивать Вашу озабоченность, встав сегодня утром на сторону леди Бессборо. Поскольку я один из основных участников этой неприятной драмы, я бы очень хотел знать, что от меня дальше требуется? Но говоря совершенно серьезно, я чрезвычайно озабочен ситуацией с леди Каролиной и др. Что же касается меня - это не существенно, я терпелив и терпим, однако теперь готов делать все, что нужно. 6 часов.

Я написал это письмо, получив Ваше, однако с тех пор ни слова ни от нее, ни о ней. В чем причина, вернее, непосредственные обстоятельства, которые привели ко всему этому? Утром, до появления леди Бессборо, все, казалось, нормально и спокойно. Если я увижу ее или получу от нее хоть какие-то вести, то сразу же уведомлю леди Б., а если Вы - умоляю, сообщите мне, я боюсь за нее, ее душевное состояние вызывает опасения. Сижу один, в мучительном ожидании, что бы Вы там ни думали обо мне.

Всегда Ваш Байрон

http://vk.com/george_gordon_byron

0

26

Лорд Байрон - прототип популярного образа вампира

http://cs303309.vk.me/v303309360/68f6/htK_f7X1MWE.jpg

В своей эпической поэме «Гяур» Лорд Байрон обращается к традиционной фольклорной концепции вампира, как существа, обречённого сосать кровь и отнимать жизнь у своих ближайших родственников.

Байрон также сочинил загадочную отрывочную историю о таинственной судьбе аристократа по имени Аугустус Дарвелл, пока путешествовал по Востоку — как вклад в знаменитое соревнование историй о призраках на вилле Диодати у Женевского озера в 1816 году, между ним, Перси Биши Шелли, Мэри Шелли и Джоном Уильямом Полидори (личным доктором Байрона). История была взята за основу для произведения Полидори (1819) «Вампир», которое ошибочно приписывалось самому Байрону, а Гёте называл его лучшим произведением писателя. Эта маленькая история была примером того образа вампира, который сейчас распространен в кино и литературе. Дикая личная жизнь Байрона стала моделью для главного героя — вампира Лорда Рутвена. В истории Полидори, похоже, впервые появляется вампир, имеющий тот облик, который имеют вампиры из современных произведений: нежить, обладающая развитым интеллектом и сверхъестественным обаянием, так же как и внешней привлекательностью. В противоположность этому, вампир из легенд неизменно был отвратительным монстром. Cyprien Bérard без разрешения Полидори написал продолжение его истории и назвал его Lord Ruthwen ou les Vampires (1820). Это продолжение было позже адаптировано Шарлем Нодье для первого спектакля о вампире, который в свою очередь был переделан в оперу немецким композитором Генрихом Маршнером. Александр Дюма позже переписал историю в пьесу, также названную Le Vampire (1851).

http://cs303309.vk.me/v303309360/68ef/nszFiUR2CbY.jpg

http://vk.com/george_gordon_byron

0

27

Сэр Вальтер Скотт о Байроне

" Не было человека, наделенного сердцем, более склонным к сочувствию, не было руки, которая щедрее оказывала бы помощь обездоленным. Он больше чем кто-либо был расположен от всей души восхищаться благородными поступками, когда был уверен, что совершаются они из бескорыстных побуждений. Лорд Байрон не ведал унизительного проклятия, тяготеющего над литературным миром. Мы имеем в виду ревность и зависть. Но его удивительный гений был от природы склонен презирать всякое ограничение, даже там, где оно необходимо. Еще в школе он отличался только в тех заданиях, которые выполнял по собственной охоте; а его положение знатного молодого человека, притом наделенного сильными страстями и бесконтрольно распоряжавшегося значительным состоянием, усиливало прирожденную его нетерпимость по отношению к строгостям или принуждению. Как писатель, он не снисходил до того, чтобы защищаться от обвинений критики, как человек - не считал себя подсудным трибуналу общественного мнения. Замечания, высказанные другом, в чье расположение и добрые намерения он верил, зачастую глубоко западали ему в душу, но мало насчитывалось людей, которые могли или решались отважиться на столь трудное предприятие. Он не терпел упреков, а порицание только укрепляло его в заблуждениях, и часто он напоминал боевого коня, который рвется вперед на стальные острия, пронзающие ему грудь. В разгар мучительнейшего кризиса в его частной жизни эта раздражительность и нетерпимость к критике достигли у него такого предела, что он стал похож на благородную жертву боя быков, которую сильнее бесят петарды, бандерильи и всякие мелкие неприятности, причиняемые чернью, собравшейся вокруг арены, нежели пика более достойного и, так сказать, законного противника. Короче говоря, многие его проступки были своего рода бравадой и презрительным вызовом тем людям, которые его осуждали, и совершал он эти проступки по той же причине, по которой их совершал драйденовский деспот - "чтоб показать, как своевластен он".

http://vk.com/george_gordon_byron

0

28

Как много было! Я любил,
А ты—меня ты не любила:
Другой кумир тебя пленил,
И мне на свете всё постыло.
Теперь ты можешь наконец
Сравнить его с собой и мною:
Нам память послана судьбою
Как Испытание Сердец.

0

29

К ЛЕДИ

О, если бы судьба моя
Сплелась с твоей, как нам мечталось,
Я пил бы радость бытия,
А не похмельную усталость.

Я порицаем, я судим
За безрассудств моих безмерность,
Никто не ведает, что им
Причиною твоя неверность.

И я, как ты, был чист душой,
И я страстей не слышал зова.
Но ты обет забыла свой
И осчастливила другого.

Быть может, в ваш союз разлад
Мое вмешательство внесло бы?
Но, твой избранник, мне он свят,
К нему питать не смею злобы.

Навек похищен мой покой
Твоею прелестью рассветной.
Что я нашел в тебе одной,
Искал потом во многих — тщетно!

Прощай, обманщица, прощай!
Увы бесплодны сожаленья.
Душа, не жди, не вспоминай,
Проси у Гордости забвенья.

Гроза почтенных матерей,
Жрец надоевшей мне свободы,
Я в хладном хаосе страстей
Расстрачивал пустые годы.

А стань моею ты,— тогда
Лицо, что ныне то и дело
Пылает пятнами стыда,
Румянцем бы счастливым рдело.

Я так любил тебя, так ждал,
Когда свои мы судьбы свяжем,
Грядущее воображал
Я буколическим пейзажем.

Теперь сошел я с той тропы,
Я у других забот в неволе,
И в шум бессмысленной толпы
Я прячусь от тоски и боли.

Но всё ж забыться не могу!
Проснусь ли я, смежу ли веки—
Мысль неотвязная в мозгу:
Я разлучен с тобой на веки.

1807

0

30

Нет времени тому названья,
Его вовек не позабыть,
Когда все чувства, все желанья
Для нас слились в одно — любить!

Когда уста твои впервые
Слова любви произнесли,
Моей души терзанья злые
К тебе, я знаю, не дошли.

И как мне тяжко, грусто было,
Когда любовь ушла твоя,
Когда беспечно ты забыла
О том, что вечно помню я!

Одно осталось утешенье:
Мне довелось из уст твоих
Услышать слово сожаленья
О днях, для сердца дорогих.

О да, и добрая, и злая,
Хоть вновь любить не можешь ты,—
Теперь я всё тебе прощаю
За ту минуту доброты.

И вновь я счастлив, как бывало:
Душа не хочет помнить зла.
Какой бы ты теперь не стала,
Ты лишь моей в те дни была!

10 июня 1808

0


Вы здесь » Уголок эстета » Классическая европейская поэзия » Джордж Ноэл Гордон Байрон


Создать форум. Создать магазин